На пути к успеху (Костя Зырянов)


Аида Газизовна Зырянова, мама:

Про «Каллиграфъ» я узнала в 2003-м году. Просматривала на работе прессу и случайно наткнулась на объявление об исправлении почерка у школьников. Меня ещё в то время это заинтересовало, хотя моему сыну Косте и трёх лет не было. Потом, опять же на работе, понадобилось написать письма красивым почерком, я нашла то объявление, записала номер телефона себе в ежедневник и — забыла о нём на несколько лет. Вспомнила только, когда у Кости в первом классе начались проблемы с почерком. Вернее, это не столько сына проблемы, как я потом поняла, а у всей системы образования, в которой не уделялось должного внимания письму. Когда нужно было выучить написание какой-либо буквы алфавита, учительница просто рисовала её в воздухе пальцем, а дети сами должны были изобразить эту букву в тетради. Немудрено, что в классе плохой почерк был практически у всех. Исключение составляли лишь некоторые очень старательные девочки.

Когда нужно было выучить написание какой-либо буквы алфавита, учительница просто рисовала её в воздухе пальцем, а дети сами должны были изобразить эту букву в тетради. Немудрено, что в классе плохой почерк был практически у всех.

Тогда я поняла, что для решения проблемы нужно специально заниматься с ребёнком. Школьная учительница нам так и не помогла, хотя Костя два раза в неделю ходил к ней на репетиторские занятия. Как только я ни билась — ничего не получалось, не знала я технологии обучения письму… Наконец, нашла свой старый ежедневник и позвонила на номер  «Каллиграфа», уже не надеясь, что ответят. Сколько лет-то прошло! Как ни странно, ответили, пригласили на встречу. И вот в мае прошлого года мы пришли на консультацию к Татьяне Михайловне Леонтьевой и показали ей почерк Кости. Почерк был на самом деле страшный: буквы огромные, расползались на всю ширину строки, а соединения между буквами то узкие, то широкие.

Каждый раз с таким удовольствием шла на урок, что казалось — это не сын мой учится, а я сама. Хотела всё взять по максимуму. Слушала буквально с открытым ртом, столько было удивительных открытий!

Когда в «Каллиграфе» начались занятия, я могла на них присутствовать. Татьяна Михайловна позволяет это всем родителям. И вот я сидела рядом с сыном и вникала в тонкости чистописания. У Татьяны Михайловны каждая буква разделялась на отдельные элементы, каждая черточка имела свое название. Только теперь я поняла, как правильно писать буквы, как их соединять, чтобы почерк стал чётким, красивым, действительно каллиграфическим. Каждый раз с таким удовольствием шла на урок, что казалось — это не сын мой учится, а я сама. Хотела всё взять по максимуму. Слушала буквально с открытым ртом, столько было удивительных открытий! Казалось бы, всё так просто, нужно было только услышать об этом и сделать так, как надо. Костя был самым младшим в группе, писал медленнее всех, но зато тянулся за старшими. Это был тяжёлый, но благодарный труд на пути к успеху.

Аналогов такому курсу, как у Леонтьевой, я не встречала, и рада, что Костя исправил почерк, когда тот был ещё в стадии становления. Сейчас сын успешно учится в гимназии, и я считаю, что в этом очень большая заслуга Татьяны Михайловны и её занятий.